Девушка-модель - сегодня , вчера, завтра

Посвящается всем девченкам, грезящим подиумом и вспышками фотоаппарата

Модель - как много в этом слове для сердца

девичьего. и пусть их именуют порой "вешалками", и пусть они мрут уже

прям на подиуме - ты же не такая, ты же ешь! Питание у тебя -

трехразовое. Понедельник, среда , пятница. Ты уж точно станешь

топ-моделью, Водянова еще сожмет от злости кулачки! Что? Рост не тот? А

ты по "языку" шляться и не будешь! Оно тебе надо? Ты - только перед

камерой. Фотомодель называется. И весь глянец будет усеян твоими

фотками! Лицо не такое? Сейчас в моде образ, а не лицо. А образ у тебя.

ну успеешь еще, придумается образ. Главное то что? Главное - ничего не

надо делать! Зачем учится? Фотокамере формулы не нужны. Это же не

работа, это же прямо рай какой-то! Оденут в красивые вещи,

накрасят-причешут, куда нужно поставят-посядят- покладут. И вокруг

столько народа суетится - что-то поправляют, головку поворачивают,

фотик вспышкой сверкает. эээх.а потом еще много денег платят и можно

столько всякого накупить! Ну разве тут можно мечтать о другой какой -

то работе? Какой институт, мама, ты что? Моделью долго не работают? А

сколько? Ну! В 25 я уже старушкой буду! Найду мужа побогаче и стану

днями на пролет по магазинам ходить, в кафешки.

Сколько их таких, нескладех 14-15 лет, которые диетами доводят себя до

истощения в надежде на заветную работу, которая подарит все - мужа,

деньги , славу. Вот и идут эти нескладные "гадкие утята" в агентства,

делают порфолио и живут надеждами. Надеждами пронести по подиуму то,

что создают дизайнеры-модельеры. Надеждами быть замеченной и стать

Золушкой в обеих хрустальных туфельках.

Вспомним, как все начиналось.

А начиналось все вовсе даже и не с людей. Нет тут спора - "курица или

яйцо?", то есть " манекенщица или манекен". Все началось с манекена. И

"родил" эту предшественницу нынешних моделей мужчина. Более того,

монах. Что, заинтриговала? На самом деле все просто. Монах был весьма

строгих правил, посему женщин давным - давно не видел, а рисуя икону не

смог нарисовать женского тела. Тогда он сделал себе женскую модель из

дерева. То есть, по сути, вышла первая манекенщица из полена, как

Буратино. Закончив свою Галатею, монах одел ее в платье из куска

холстины и нарек "Маникино". Эта история была записана в 1600 году, а

значит, можно сказать, профессия не такая уж молодая.

Что же было потом?

А потом французы, эти извечные корифеи моды смекнули, что это

здоровская штука - деревянное подобие человека! И вот модные лавки уже

сменили вешалки на деревянных болванов, "манекенов" или "манекинов".

Дальше - больше! Первыми манекенщицами, то есть демонстрационными

моделями стали. куклы. Сначала деревянные стилизованные фигурки, а

позже - хорошего качества фигурки, с фарфоровыми головками и ручками и

с телом , сшитым из тончайшей лайковой кожи ( лаковой, говоря

современным языком). Это были первые "модные куклы" (Fashion dolls). Их

называли Пандоры, большая и малая. Большая демонстрировала наряды для

выхода в свет, малая - домашнюю одежду. Вы не поверите - но дамы

заказывали наряды для своих кукол на суммы, превышающие стоимость

собственного гардероба! Это были первые "журналы мод". Наряды

копировались и увеличивались, куклы были законодательницами моды!

Короли и королевы заказывали Пандор в подарок и для себя. Мир

погрузился во власть этих маленьких , хрупких красавиц без души. Может,

память об этом до сих пор жива в наших генах и именно поэтому иногда

манекенщицы воспринимаются , как Пандоры - красивые, но без души?

Однако все течет и все меняется! И власти манекенов и кукол однажды

пришел конец. И положил конец бездушию Чарльз Фредерик Ворт. Именно его

жена Мари, по сути стала первой " топ-моделью" в мире. Она, конечно,

этого так и не узнала, она просто одевала представленные в ателье

наряды, выходила к покупательницам и демонстрировала модель платья. Еще

Ворт придумал завести "дублерш", женщин низкого сословия, чьи фигуры в

точности соответствовали фигурам его высокородных клиенток. Это было

очень удобно - ведь его клиентки были из разных стран и не могли часто

приезжать на примерку. Вообще он был на редкость большим новатором,

этот Ворт. Кроме того, что я уже перечислила он создал еще и "Шамбр

Синдикаль де ля кутюр франсэз" (Синдикат высокой моды) - организацию,

объединившую салоны, в которых одевались высшие круги общества.

Случилось это в 1868 году, когда аристократия была изведена как класс

буржуазной революцией и все поголовно стали делиться на буржуа и

рабочий класс. Сами понимаете - один буржуа другому рознь, и те , кто

владел корпорациями и холдингами не хотел видеть костюмчик, аналогичный

своему на каком-то барыге - лавочнике. Тут и появилось то, что мы зовем

"высокой модой". Конечно, Буржуазия бы вздрогнула, попади она на неделю

высокой моды в Милан сейчас, но все течет, все меняется! Чтобы

завершить рассказ о "папе" живых манекенщиц скажу, что именно он

придумал и еще одно новшество, живущее до сих пор и очень влияющее на

стоимость вещи. Догадались? Он первый пришил к своим вещам ярлычок с

именем портного или ателье, где была сшита вещь. Вот когда и появился

тот самый лейбл, за который мы платим и поныне.

Вернемся к нашим девочкам. Идея Ворта была подхвачена

многими портными во Франции. Для того, чтобы показать достоинства

моделей одежды ее одевали на красоток полусвета - танцовщиц, актрисок,

шансоньеток. Девушки были премиленькие, одно "но". Богатые дамы высшего

сословия отказывались носить вещь, которую одевала "эта чернь!".

Постепенно идея угасала. Однако, жизнь не стоит на месте и неожиданное

развитие идея показа одежды на девушках получила после Октябрьской

Революции в России. Во Франции неожиданно оказалось много обедневших

молодых девушек "голубых" кровей, воспитанных, красивых, изящных,

вхожих в любое общество, умеющих подать себя и вести беседу. Эдакие

"Ксюши Собчак", оставшиеся без миллионов. Именно русские манекенщицы

принесли во французские салоны термин "светская манекенщица", именно

они сделали свою профессию уважаемой и приучили владельцев домов мод

платить за эту работу неплохое жалованье, возросшее до баснословных

гонораров. Как это было? Нет, эти утонченные красавицы не вышагивали по

подиуму, притягивая к себе сотни взглядов. Они одевали наряд от

модельера и шли на прием, где подробно рассказывали , кто именно его

сшил и какие еще интересные вещи можно приобрести в том или ином модном

салоне.

А как же шоу? Спросите вы. И я вам отвечу.

Превратить модный показ в шоу, показать сразу коллекцию всем

заинтересованным в этом , устроить праздник модной одежды первым

догадался Поль Пуаре, именно его считают законодателем моды 20го века.

Началась вакханалия моды с " Тысяча и одной ночи или Торжества

по-персидски" в доме моды Пуарье. Именно этому хулигану в мире моды мы

обязаны уменьшением до минимума нижнего белья, именно он возродил

платья-туники, он заставил одежду играть всеми цветами радуги. Пуаре

бурно и расточительно пытался представить жизнь как один сплошной

праздник. Он первым в истории моды путешествовал с труппой из девяти!

манекенщиц по всему миру: Лондон, Берлин, Вена, Брюссель, Москва,

Санкт-Петербург и, наконец, Нью-Йорк. И всегда он возвращался с новыми

идеями. В 1912 году он создал самый эпатажный журнал того времени -

"Газетт дю бон тон" ("Журнал изысканного тона"), провозгласивший новую

эру понимания красоты и манеры одеваться и мгновенно ставший

бестселлером.

Ну вот мы и добрались до них, до манекенщиц, которых сейчас величают

моделями и топ-моделями ( как сказала одна маленькая девочка :" это

потому, что у них ноги, как у лошадок и они ими по бордюру прям

топают!". Киндер, что с нее взять?)

Очень долго культа модели просто не существовала.

Существовала профессия, где женщины ( да-да, именно женщины , а не

нимфетки, как сейчас) обладающие параметрами определенных размеров ( в

СССР это были 44 - 46-48-50 размеры), соответствующими ГОСТу,

демонстрировали новые фасоны одежды, выпускаемые домами моделей и не

одному человеку и в голову не приходило, что профессия эта негативна.

Зарплата этих работниц составляла порядка 70-90 рублей, что было

небольшим заработком.

Настоящий бум модельного бизнеса в России положила перестройка. А что

же в это время произошло в мире моды общемировой? Манекенщицы худели.

С каждым годом Мерлин Монро на подиуме сменяли Клаудия Шифер, Наоми Кэмпбел, Синди Кроуфорд, Кейт Мосс, Надя Ауэрман.

Это был рассвет красоты и стиля. Красавицы зарабатывали миллионы, не

вставали с кровати меньше, чем за 10 000 долларов и стали кумирами. В

результате этого засилья именами и фигурами, мир моды был поглощен

моделями-девушками, а не моделями одежды, демонстрируемые ими.

Модельеров такое положение вещей не устраивало и вот плоскогрудые

высокие модели, не выделяющиеся личностью, стали новым лицом и телом

моды. Подиум помолодел практически до детского сада и только здравый

смысл может вернуть показам отличительные черты между мальчиками и

девочками.

О том, что из себя представляют нынешние модели, рассказывать нет нужды

- каналы формата Фешн низвергают на нас гигабайты изображений красоток,

стройность которых доведена до абсурда. На последних показах в Милане

девушек стали взвешивать перед показами и не выпускать на подиум

моделей, чей индекс массы тела свидетельствует о болезненной худобе.

Впервые в мире высокой моды прозвучало "слишком худая".

Это не значит, что совсем скоро подиум заполонят пышечки, но, я

надеюсь, что у моделей появятся все же вторичные половые признаки -

грудь, талия, бедра.

Еще одной альтернативой моделям на показе, возможно, станет

трехмерная голография. Эту новинку уже испробовали на своем модном шоу

дизайнеры Исаак Мизрахи и Джессика Лэнг.

Итак, от деревянных и фарфоровых кукол, через шансонеток и принцесс, Золушек и скелетообразных нимфеток до голографических шоу!

Мир моды так непостоянен! Мир моды так часто

возвращается к тому, что уже было, чтобы еще раз сыграть на забытых

струнах новую яркую мелодию. Это театр, это шоу, это карнавал, где

модели - отнюдь не актрисы, где играют в куклы модельеры, где все

вращается вокруг иголки с ниткой.

впервые издано на http://www.myjulia.ru/

Метаморфозы флоры и фауны

ПРИРОДА - ХРАМ, А НЕ МАСТЕРСКАЯ.

"Всякая попытка свести изобразительное искусство

к визуальным задачам есть борьба против его извечных

функций - быть метафизикой и мировоззрением".

Эрнст Неизвестный

Страстно-одухотворенные цветы, взволнованные небеса и трепещущий воздух Натальи Баженовой. Перед нами -  фрагменты того живого, трепетного, постоянно находящегося в движении мира, о самодостаточности которого человек постоянно легкомысленно забывает. При этом мало кто из наших современников чувствует себя всего лишь мельчайшим оттенком на палитре Природы, а ведь именно так определяет его место во вселенной художник Наталья Баженова.

В творческом мире Натальи Баженовой романтик легко уживается с философом.Вглядываясь в цветы и прихотливо-изысканные по цвету деревья, музыкально-поэтические пейзажи, понимаешь, что не раз бывавшая в Китае московская художница основательно усвоила уроки древнего жанра "хуаняо". Так называют особую "живопись цветов и птиц", возникшую в Китае еще в 1Х веке. За повторяемым десятки, сотни раз рисунком реального, живого цветка - целая философия природы. Китайские мудрецы былиубеждены: художник должен верить - только тот, кто сделает себя добрее и лучше, сможет постигнуть одну из тайн мира, тайну живой природы. И тогда он сможет ее нарисовать. Недаром древняя китайская поговорка- ее любил повторять А. Матисс - гласит: "Когда рисуешь дерево, нужно чувствовать, как оно растет".

Постоянное стремление природы к ритму - о нем писал тонкий знаток жизни леса Михаил Пришвин - подчеркивает в своих акварелях и живописных полотнах из цикла "Мелодия травы", "Геометрия полета", "Храм птиц" Наталья Баженова. Ритмическое, озвученное движение ветвей и травинок помогает зрителю осознать свою включенность в этот торжественный хоровод повседневного Бытия Природы, где человек - родной брат всему живому, никогда не забывает мудрое утверждение Бориса Пастернака "поэзия - в траве".

В теплых, золотисто-светящихся пейзажах Натальи Баженовой редко встретишь человеческую фигуру. Судя по этим полотнам, она решала похожие сверхзадачи: прочитать и понять самый древний и трудный язык - язык живой природы. Эта природа - подмосковного леса или рижской косы - увидена глазами художника, глубоко ощущающего хрупкость и изменчивость этого мира, в котором человек - краткий гость, но отнюдь не хозяин.

На знаменитый, поставленный еще Иваном Сергеевичем Тургеневым вопрос: "Природа - это храм или мастерская?" - Наталья Баженова отвечает уверенно и однозначно - "Конечно, храм". Требующий бережного, заботливого и внимательного отношения, молчаливого преклонения перед совершенством и мудростью ее Создателя, чей замысел мы напряженно стремимся постигнуть в течение всей жизни.

.И вспоминается пророческое признание героя рассказа "Зверек" классика советской фантастики Северина Гонсовского: "Понимаешь, каждое животное  видит мир по-своему. И таких миров бесчисленное множество. У всего живого. У комара, у лисицы, у ласточки. И вот теперь люди подошли к тому, чтоб научиться видеть эти миры. Их столько, что целой жизни не хватит".

Лола Звонарева

доктор исторических наук,

академик РАЕН